|
WTF Victor Hugo 2015 "Фотография" мини "Show me the way" драббл "Распалась связь времен" миди "Двор чудес" миди Название: Фотография Автор: WTF Victor Hugo 2015 Бета: WTF Victor Hugo 2015 Размер: мини (1273 слова) Пейринг/Персонажи: Эсмеральда, Гренгуар и другие герои "Собора Парижской богоматери" Категория: джен, гет Жанр: драма, POV Рейтинг: G Саммари: иногда в нашей жизни появляется нужный человек Примечание: модерн-АУ, ООС Дисклеймер: не наше Для голосования: #. WTF Victor Hugo 2015 - работа "Фотография" 
Всю неделю в Париже стоит жуткая погода - то и дело дует промозглый ветер. Я снова начинаю скучать по лету и теплому солнышку. Когда наступит весна, можно будет уехать куда-нибудь с табором, отправиться далеко отсюда... Или - всегда можно попроситься к Клопену.
Мои мечты прерывает звук смс от Гренгуара. Ах, снова он, как же надоел! Разве не очевидно, что девушка устала от его общества?
"Только не говори мне, что порвала со своим Солнышком!"
Я решаю не отвечать и иду дальше по набережной. С противоположного берега реки на меня взирает величественный собор, и я заворожённо останавливаюсь. Когда-то меня интересовало прошлое: как раньше жили люди, как мыслили, чем измеряли чувства. Меня и сейчас волнует прошлое, да только теперь лишь один вопрос: кем была моя мать? Бабка – не родная, конечно, – говорила, что со мной, когда меня нашли, был лишь детский башмачок. Впрочем, и его мы потеряли в постоянных переездах – как ни старались, не смогли найти. Клопен в шутку предлагал нанять частного детектива.
С тех пор я чувствую себя опустошенной – будто бы у меня отобрали последнюю надежду. Да что там – так и есть.
Я иду дальше мимо собора, дабы не повстречаться случайно с Фролло. Противный старик! Он был моим исповедником – как же я сейчас жалею об этом! Да, когда я только приехала в Париж, я ходила к нему на исповедь, готовилась к крещению... Смех!
Я была слишком юна, чтобы понимать значение его жадных взглядов.
А потом я встретила Феба. Я потеряла надежду найти свою мать, потеряла надежду найти утешение в религии... А он стал для меня новой надеждой.
Когда-то я верила в любовь.
Я всё же останавливаюсь и зачем-то отвечаю Гренгуару. Во мне вновь пробуждается злость, когда я вспоминаю бурную ссору с Фебом. Уже час прошёл, а я всё так же злюсь на него.
"Этот ублюдок все это время был помолвлен! Он обманывал нас обеих с Флёр"
Ответ приходит быстро:
"Я не удивлюсь, если Флёр, узнав о тебе, поспешит разорвать помолвку..."
Прочитав ответ, я усмехаюсь. Флёр всегда была амбициозной девушкой. Мы были знакомы, но с первой встречи я старалась сохранять дистанцию... Чёрт возьми, и это ведь она познакомила меня с Фебом! Всё равно... Он принадлежит ей.
"Я слышал еще кое-что."
Гренгуар не унимается. Наверное, Клопен пересказал ему всё, ведь это он пытался защитить меня в том кафе.
"Зачем ты ушла из клуба? Ведь у тебя так хорошо получалось, ваши выступления были популярны. Они приходили смотреть на тебя!)"
Когда-нибудь я сбегу от Гренгуара. Взамен себя подарю ему домашнее животное. Пусть заботится о нём – мне такая помощь не нужна.
Да, я приносила неплохой доход, только ради этого меня и держали. Чем лучше танец – тем больше посетителей. И тем больше выпивки они продадут. Нет, я никогда не выставляла себя напоказ, никто не заставлял меня оголяться. Я просто танцевала, потому что мне это нравилось – и это помогало не умереть с голоду. Но владелец уже давно относился ко мне с подозрением. Стала пропадать часть выручки, и он обвинил меня. Всё из-за того, что я выросла вместе с цыганами! Сказал, мол, они научили меня всяким трюкам – "очаровать, а потом ограбить, или убить даже – кто вас, цыган, разберёт! Не место таким девкам в приличном клубе!"
Конечно же, ему нужен был повод, и он воспользовался первым попавшимся, когда я подверенула ногу. Думал, что выгнал меня. Нет, на самом деле я ушла сама. Ухмыльнулась в ответ на его новое обвинение, забрала вещи из гримерки и ушла, хлопнув дверью посильнее на прощание. Всегда мечтала это сделать! В конце концов, мне явно недоплачивали в этом клубе, а не так давно я видела объявление о новом кастинге в балетную труппу музыкального театра. Оно не больно мне надо, но там хотя бы заплатят больше.
Я набираю ответ Гренгуару и выключаю телефон, чтобы меня, наконец, оставили в покое.
"Потому что захотела. Отвали."
Я останавливаюсь у перекрестка на светофоре. Слишком холодно, и я подпрыгиваю на месте, чтобы как-то согреться. Рядом со мной останавливается человек, и я краем глаза замечаю, как тот таращится на меня. Еще и здесь мне не хватало маньяческих взглядов. В клубе за годы работы я привыкла к таким - те же Фролло, только без сана и с толстым кошельком. Но я же решила оставить всё это в прошлом, в конце-то концов! К тому же, судя по тому, как он стоит, перекосившись, он еще и убогий, горбатый.
С другой стороны идёт мать с ребенком. Мальчик лет пяти живым взглядом таращится на мир вокруг, сжимая в руке конфету. У женщины звонит телефон, и она начинает копаться в сумке, отпустив руку малыша. Тот сразу же решает воспользоваться предоставленной ему свободой и делает два шага вперед – на проезжую часть. Я еле успеваю оттащить его назад, и прямо перед нами проносится автомобиль. Мать охает и бросается обнимать сына. Она благодарно смотрит на меня:
- Из вас получится отличная мать. Не то что я, непутёвая.
Я киваю ей, пусть я немного смущена. Чувствую, как щеки покрывает румянец. Загорается зелёный свет, и я спешу перебежать дорогу... Краем глаза замечаю, что хромой мужчина отчего-то торопится, и, видимо, догоняет меня. На противоположной стороне я останавливаюсь и резко разворачиваюсь к нему.
- Вы что-то хотели?
- Прошу простить меня, - его голос звучит приглушённо из-под обмотанного вокруг лица шарфа, – вы могли бы сказать мне своё имя?
Я делаю шаг назад, а он вперед и поспешно добавляет:
- Для меня это очень важно. Вы спасли жизнь человеку, и его существование будто обрело новый смысл.
- Я вас не понимаю. Я не спасала никому жизнь. - Я мотаю головой и напрягаюсь. Быстро! Надо развернуться и уйти прочь от этого странного человека!
- Два года назад вы позвали на помощь, став свидетельницей нападения. Вы ушли еще до того, как приехали врачи, но я вас запомнил, благо фонарь осветил ваше прекрасное лицо.
- И правда... - я начала вспоминать. – Так это были вы?
- Увы, да, но к счастью я встретил вас. Меня зовут Квазимодо.
- Что с вами случилось? - я не хотела этого спрашивать, всё-таки это личное дело горбуна.
Квазимодо медленно развязал шарф. Я поспешно прикрыла рот рукой, но не смогла сдержать изумлённого возгласа.
- Ничего, я уже привык.
- Это сделали те негодяи? - сурово спросила я. Мир жесток, я давно это поняла.
- Это послужило причиной избиения. Я таким родился. – Квазимодо пожал плечами и вздохнул.
- А что же ваши родители?
- Я совсем их не знал. Они меня бросили, но я верю, что когда-нибудь мы встретимся. Мать и дитя всегда стремятся друг к другу. – голос Квазимодо изменился, в нем появилась гордость и теплота. - Так сказал однажды мой наставник – Фролло. Он мне как отец.
- Как?
Я невольно отшатнулась назад. Опять он!
- Он служит в Соборе Парижской богоматери, - Квазимодо кивнул на Нотр Дам. – Можно сказать, я вырос в этом соборе. Я вам кое-что подарю, можно?
Квазимодо достал из кармана сумки маленькую фотокарточку и протянул мне. На фотографии была изображена я сама - я стояла в стареньком пальто, прислонившись к фонарному столбу, держа в пальцах почти докуренную сигарету.
- Однажды я встретил вас еще раз, но не успел подойти. Вернее, не решился. Однако со мной был мой фотоаппарат - я увлекаюсь фотографией... Иногда делаю снимки. – Квазимодо пожал плечами и стеснительно добавил: – Фролло говорит, что я должен заняться этим на более профессиональном уровне.
- Он прав, - я протянула обратно фотографию. В ней было что-то... меня еще никто не фотографировал так. Будто бы показывал душу, а не тело, не так, как на рекламных афишах клуба. – Сохраните себе на память, пожалуйста.
Я обняла его и быстро отвернулась, не хотела, чтобы он видел мои слёзы. Еще никогда я не встречала такого человека. Доброго, преданного, а ведь он такой же сирота, как и я. И как мог Фролло воспитать его именно таким? Может, я ошибалась насчет священника.
- Постойте! – Квазимодо меня окликнул. – Так как вас зовут?
- Эсмеральда, - я утёрла слезу и обернулась. – Приходите завтра вечером в наш клуб. У меня последнее выступление. Вдруг вам понравится.
Я достала визитку клуба и протянула ему.
- Обязательно, Эсмеральда, – Квазимодо восхищенно посмотрел на протянутый ему кусочек картона. – Обязательно.
Show me the way Автор: WTF Victor Hugo 2015 Бета: WTF Victor Hugo 2015 Задание: LackaDaisy!ау Размер: драббл, 889 слов Пейринг/Персонажи: Жавер, персонажи второго канона Категория: джен Жанр: бытовая зарисовка Рейтинг: PG-13 Примечание: LackaDaisy - веб-комикс, действие которого происходит в 1927 году в городе Сент-Луис штата Миссури. О персонажах: lackadaisy.foxprints.com/characters.phpПредупреждение: лучше сначала прочесть текст, а потом пройти по ссылке и посмотреть, как мог бы выглядеть агент Жавер Дисклеймер: все украдено до нас Для голосования: #. WTF Victor Hugo 2015 - работа "Show me the way" 
Третьим заданием в многообещающей карьере новоиспеченного агента Бюро расследований Жавера становится южный городок Сент-Луис — заводик, фермеры, леса и свиньи вокруг и, разумеется, виски. Очень много виски — достаточно, чтобы городок мог позволить себе соперничающие банды бутлегеров, несколько спик-изи и снабжение половины местных «пьяных округов».
В самом Сент-Луисе оказывается безразличная ко всему полиция, чей шеф регулярно пьет с главами банд и поручает встречу с агентом Гувера заму, один мертвый «туз» и парочка нью-йоркских «Most wanted» — наемный убийца и громадный докер-иммигрант, кажется, ответственный за беспорядки портовых рабочих пару лет назад. Невнятные слухи ходят по городу, связывая обоих то с одной бандой, то с разными, а то и вовсе приписывая им какую-то редкостную чушь.
В полиции подтверждают слухи о разных бандах и двух разных барах («Ну, вы же знаете, честному парню после работы хочется расслабиться, а кто здесь честнее полиции?», на что Жаверу, пошедшему добровольцем во вторую американскую и пережившему бессмысленную аргонскую бойню за-ради утверждения собственной «честности», хочется ответить очень прямо и по-солдатски), наводят на тот, где совсем недавно при подозрительных обстоятельствах умер — и, разумеется, больше не мог поить начальника — хозяин. Собственные изыскания Жавера приводят его к двум сибсам-каджунам и их сомнительному мистическому кружку, трем братьям-фермерам Эмери, в загоне у свинок которых находятся подошва мужского ботинка и пряжка от ремня, и бару «Ноготки», о чем он педантично докладывает самому директору Гуверу, присовокупляя, что имеющихся доказательств участия каждого в нелегком деле нелегального оборота алкоголя хватит любому суду за пределами штата Миссури.
Директор Гувер в великой мудрости начальственной отправляет его за дополнительной информацией о полумертвом к тому времени баре «Маргаритка» и про себя посмеивается над цветочной фантазией местных. Впрочем, гораздо больше спик-изи почти без алкоголя и клиентов его интересует один из работников — тот самый великан-докер, не то коммунист, не то марксист, не то просто венгр-нелегал, что при определенном ракурсе может потянуть на высылку из страны.
Великая мудрость начальства оборачивается для Жавера самым странным собеседованием в его жизни — с формально безутешной вдовой безвременно почившего «туза». Вдова грациозно смахивает слезинку из уголка глаза и пепел с сигареты в мундштуке, у вдовы в ушах жемчуг, столь же далекий от речного, сколь новые машины Форда далеки от телег, у вдовы неожиданно трезвый — то есть, достаточно подозрительный — взгляд на вещи, но все это не перебивает стойкого ощущения, что вот эта вдова сейчас поднимется на сцену и затянет блюзовую мелодию невысокого пошиба. Не то, чтобы Жавер мог отличить блюзовые мелодии друг от друга хоть настолько-нибудь уверенно.
Его принимают, в конце концов, — поставщики у бара ещё остались, хотя больше в память об умершем, а возить виски почти некому, после того как тот самый венгр-объект интереса лежит в своей квартире, подстреленный в последней разборке.
Жаверу поручают первую же машину, и, увидев водителя, он понимает, почему. Мальчишка трещит почту всю дорогу, улыбаясь как сумасшедший, а под конец заезжает в тишайший район за своим братом, мотивируя тем, что брату полезно прокатиться. Брат оказывается тихим, вежливым и пытается расспросить Жавера о службе в армии. Жавер, понадобившийся за всю поездку только в качестве грузчика, рассказывает пару действительно своих историй, из тех, что не помогут однозначно идентифицировать его.
Виски в баре встречают радостными возгласами, уже собравшиеся музыканты с легкой руки водителя нарекают агента под прикрытием талисманом бара и объясняют, что это была первая поездка без нападений. Новый талисман, накинув чей-то смокинг, без препятствий проходит в салон, запоминая присутствующих на всякий случай.
У стойки к нему подходит та самая безутешная вдова, на сей раз — в безукоризненном вечернем макияже и с пером в прическе по последней моде, и поздравляет его с первой поездкой, немного саркастично и не совсем трезво. Бармен наливает ей шот, и она уходит куда-то в зал, где давешний водитель вполне прилично выводит то-то на скрипке.
За вечер к Жаверу подходят несколько раз. Серьезный брат водителя порывается спросить ещё что-нибудь про войну, приличная девушка утаскивает его танцевать («Потом у дяди спросишь», — и Жавер задумывается, не того ли дядю он здесь ищет), напоследок одарив всех у стойки, включая бармена, беззаботной улыбкой, приветливо кивает саксофонист, подошедший промочить горло. Никто не обращает внимания, что бармен за весь вечер ни разу не подливает в один весьма конкретный стакан ни капли.
Через пару дней — новая доставка, и снова без лишних хлопот. Местные начинают уже в открытую звать его новым талисманом бара, и получить у них ответы на пару невинных вопросов становится гораздо легче. Да, говорят они, подстрелили, лежит где-то в городе. Да, племянница, и знаешь, мужик, она точно знает, где он живет. Или вон у скрипача спроси, он, вроде, был там.
К вечеру Жавер уже убеждается, что венгр — действительно нужный венгр, и что, если его нужно будет взять, сейчас это сделать будет проще всего — с огнестрелом оказывать сопротивление много труднее. Вечером же его снова ждут в «Маргаритке» — и как талисман, и как более вескую физическую защиту.
Впрочем, его теоретические охранные функции в какой-то момент становятся совершенно не важны для какой-то шишки, которой всенепременно нужен собутыльник. «Веди себя хорошо, он нам очень нужен, — тихо предупреждает появившаяся из ниоткуда хозяйка. — Продолжай пить и поить его». Часам к двум ночи собеседника, оказавшегося шефом полиции, забирает один из городских адвокатов, а Жавер, мысленно гордясь собой, уходит на своих ногах, напевая под нос что-то про дорогу к бару в Алабаме.
Утром его будит похмелье и телеграмма от директора Гувера, предписывающая срочно хватать в городе всех, против кого есть хоть какие-то улики, а против кого нет — тоже хватать и допрашивать до появления. Жавер мужественно переживает ведро холодной воды на голову и готовится завершать задание.
| | |
